Вы никогда не пробовали убить кирпич морально? Попробуйте. Вас это многому научит.(c) - Е.Лукин
Аффтар испохабил переработал их уже целую кучу - пусть одна будет.
Слэш. Рейтинг - PG-13.
Полагаю, судьба разбойников из оригинала всем известна и в лишних ворнингах не нуждается
Алий Хамзи и 40 разбойниковЖили однажды в Тайном Городе два брата из рода Хамзи: богатый купец Касим и бедный ремесленник-гончар Алий. Однажды совсем плохо дела пошли у Алия: даже горшки расписывать стало нечем, потому что не было денег купить краски. И пошел он в холмы в окрестностях Тайного Города, надеясь отыскать охры и киновари.
Не нашел ничего Алий и, опечаленный, собирался возвращаться в своё бедное жилище, ибо солнце уже клонилось к горизонту. Вдруг заметил он, как идет по едва заметной тропинке между холмами вереница низкорослых фигур с мешками за спиной и в красных банданах. У пояса каждой фигуры зловеще поблескивали остро заточенные ятаганы, и мирный шас, испугавшись, спрятался в кустах и стал ждать, когда вереница пройдет мимо.
Они еще продолжали идти, а передний, остановившись перед самой обыкновенной скалой, громким голосом произнес: «Сезам, откройся!»
«Ох ты, - любопытный, как все шасы, Алий осторожно высунул нос из кустов. – Пещера, сокрытая заклинанием!»
Фигуры втягивались в проем, и вот уже исчезла последняя, сороковая. Камень встал на свое место, и перед глазами снова предстала часть скалы.
«Интересно, они до утра останутся там или выйдут снова?»
Словно отвечая на вопрос шаса, малорослые фигуры появились опять. Они были с пустыми руками и двигались в обратную сторону. Когда они скрылись вдали, Алий выскочил из кустов и побежал к скале, мучимый любопытством – что же могут скрывать в пещере Красные Шапки?
- Сезам, откройся!
Оказалось, что для активизации заклинания произнесенных слов как раз достаточно. Ведь всем известно, что сильных магов среди дикарей не бывает.
Обследовав пещеру, пораженный гончар увидел целые груды золота и драгоценных камней.
«Спящий, где это видано, чтобы у Красных Шапок такие сокровища водились?»
Тут Алий вспомнил рассказы о клане Басмачей – четвертом, самом хитром и жестоком клане в дикарской семейке, который давно покинул Южный Форт, не желая делиться добычей с остальными тремя.
«Так вот они где, значит, хранят своё добро. А раз всё оно награбленное, то не будет дурным поступком кое-что из этого взять для себя».
И решив так, шас быстро нагреб полный мешок золотых монет и, кряхтя, направился к выходу.
«Не приведи Спящий, заклинание работает только в одну сторону».
Но и в этот раз Алию повезло. Изойдя на семь потов, дотащил он до своей избушки тяжелый мешок и при свете лучины разобрал, что монеты неведомо какой человской страны хождения в Тайном Городе не имеют, а значит, примут их у него разве что на вес.
«Пуда полтора я на своем горбу точно припер, но надо бы узнать точнее».
Небольшие весы в доме у шаса были, и поутру он отправился к старшему брату и попросил мерку у его жены Зеноры. Та тоже была любопытной, и мерку-то дала, а дно у нее вымазала клеем.
Алий перемерил все монеты в своем мешке, взвесил одну мерку и узнал, что вынес он из пещеры разбойников ни много ни мало – два пуда и три золотника.
«Как это я не надорвался…»
Зенора внимательно осмотрела возвращенную мерку и обнаружила монетку, прилипшую к дну. Дождавшись мужа из Денежной Башни, она, не дав ему снять уличную обувь, затараторила, потрясая находкой.
- Вот ты, Касим, тяжким трудом зарабатываешь жалкие двести процентов прибыли, а брат твой бедняком притворяется, а сам золотые монеты меряет, как овес или чечевицу!
Нанял Касим наемников и повелел следить за младшим братом и днем, и ночью. И весь исходил любопытством и жадностью, слушая их рассказы о том, как Алий выстроил просторный каменный дом и новую мастерскую, нанял люда-охранника, помогает малоимущим и безнадежным должникам, да что там – человским нищим милостыню подает, от века для шаса дело невиданное!
«Где справедливость в мире? – скрежетал зубами старший брат. – Разве ж так богатством распоряжаются?»
Тут пришел в его дом наемник и доложил, что взял Алий большой мешок и куда-то поехал. Касим отпустил чела, взял самую резвую лошадь и перехватил брата на окраине Тайного Города. Всё выследил: и путь к пещере разбойников, и заклинание отпирающее дверь, - и как только отправила Алий с полным мешком обратно, подскочил к скале и выкрикнул: «Сезам, откройся!»
Три мешка нагреб жадный Касим отборными драгоценностями – лошадь-де увезет. Потащился к выходу, мечтая, как станет с такими сокровищами первым в Торговой Гильдии и, лишь уткнувшись в стену, сообразил, что забыл заклинание. Но он еще помнил, что речь в нем шла о каком-то растении. Перебрал все известные – тщетно.
- Золотой Корень, откройся!
«Наконец-то!»
Но тут же понял купец, что лучше бы дверь не открывалась, ибо открыл ее не он изнутри, а разбойники – снаружи.
- Вот он, ворюга! – закричал главарь с татуировкой фюрера. – Бей, ребята!
- Это не я! – в панике заверещал Касим. – Это брат мой, Алий, украл ваше золото и, страшно подумать, бедным его раздает!
- Значит, вместо одного вора убьем двоих, – отрезал фюрер и занес ятаган, но тут влез один из уйбуев.
- Слышь, Абрек, может, погодим шаса убивать, в натуре? Гля, какая у него задница широкая и мягкая!
- Дело говорит Чурек! – загомонили Басмачи. – Сначала по кругу пустим, а потом уж убьем.
Придя в ужас от того, что ему грозит, изо всех сил рванул несчастный Касим в ближайший боковой ход и мчался, не разбирая дороги, пока не сорвался в ущелье. Там и умер, голову о камни разбив, зато избегнув еще горшей участи.
Раз уж потеха сорвалась, нагнул Абрек своего уйбуя, а потом, удовлетворенно сопя, вышел к остальным и сказал:
- Кто берется второго вора выследить?
- Я, - пропищал Чурек в надежде хоть ненадолго уберечь свою задницу от фюрерского пыла.
- Заметано. Найдешь вора – не только самым любимым, но и самым богатым моим уйбуем будешь, в натуре.
Поутру, притворившись заезжим челом, явился Чурек на шасский рынок с лошадью Касима и стал спрашивать, кто ее хозяин.
- Нашел я лошадь эту в лесу, а хозяин, верно, с нее свалился, и загрызли его волки.
Опознали купцы тавро Касима, и указали уйбую дорогу к дому Алия, чтобы того о смерти брата известил. Повторил Чурек тот же рассказ, а потом, уходя, поставил углем крестик на воротах дома, чтобы легко было шайке вора найти.
Печальный Алий отправился к Зеноре, чтобы известить ее об утрате супруга. А его охранник, Мурмол-богатырь, запирая ворота, углядел крестик и задумался. И, на всякий случай, прошелся по улице и оставил такие же отметины на всех воротах.
Не только силен был Мурмол, но и умом не обделен. Вот только в Зеленом Доме не ко двору пришелся, потому как вместо красивых девиц на любовном ложе к статным юношам входить предпочитал. За то и из дружины попросили, несмотря на ратную сноровку – после того, как отец одного из парней учинил скандал.
Вечером Басмачи под предводительством Абрека явились в Город, и Чурек указал им на нужную улицу.
- Ищите, - говорит, - дом с черным крестом на воротах.
Прошлись Красные Шапки по всей улице – все до единого ворота с крестами. Разъяренный Абрек выхватил ятаган и снес уйбую голову с плеч. А по возвращении заявил своим разбойникам:
- Придется, мля, самому за дело браться, потому что вы все еще глупее Чурека. Урюк – ко мне, остальные – стеречь пещеру!
- А можно, не я? – несмело пискнул Урюк.
- Уйбуем быть хочешь? Значит, ты.
Явившись в Тайный Город, Абрек быстро пронюхал о странном шасе, что помогает бедным и подает нищим, и жену своего покойного брата в дом взял, не потребовав наследство на себя переписать. Фюрер вызнал, где дом Алия, хорошо запомнил и вернулся к своим Басмачам.
- Убьем вора, и больше никто не будет знать, где мы храним сокровища!
- Да как же, фюрер? – только Урюк осмелился возразить. – Еще донесут о нас навам – не сносить нам голов.
- Я все придумал, в натуре, трусливые потомки шакала и гиены! Мы придем так, что о нас и знать не будет никто.
Абрек велел принести сорок больших кувшинов и запрячь мулов. Тридцать восемь разбойников он спрятал в кувшинах, два для отвода глаз наполнил лучшим оливковым маслом, а сам переоделся на манер восточного чела в шитый золотом халат, спрятав под ним ятаган, и чалму, которая скрыла красную бандану. В таком виде он пригнал караван к дому Алия и запричитал, что он вконец истратился в пути, ни один постоялый двор не пустит в долг его и его мулов, а слава о доброте и щедрости Алий-бабы, что значит крайнюю степень почтения, вышла далеко за пределы Московии.
- Конечно, ты можешь переночевать в моем доме, караванщик, - ответил Алий. – А заплатишь, когда продашь товар. Загони мулов, Мурмол!
Богатырь поставил мулов в стойла и аккуратно расставил в ряд кувшины с маслом. И уж собрался идти запирать ворота, когда ему показалось на лезвии сабли крошечное пятнышко ржавчины. В таких случаях люд всегда сразу же приводил оружие в порядок, но не хотелось идти в дом, не закончив дела.
«От нашего гостя не убудет, если я возьму малую толику масла».
Когда он откупорил один кувшин, оттуда показалась красная бандана, и раздалось сипение:
- Начинаем, фюрер?
«Вон оно что! Не зря, ох, не зря мне караванщик этот не понравился»
- Скоро уже, - сказал Мурмол Басмачу. – Жди моей команды.
Так он обошел все кувшины и выяснил, где разбойники, а где масло. И чтоб не путаться, унес кувшины с маслом в дом, раздумывая, как же ему в одиночку одолеть почти сорок матерых головорезов, что бьются куда лучше своих соплеменников – о клане Басмачей богатырю тоже доводилось слышать.
Смотреть по сторонам при этом Мурмол тоже не забывал, и заметил, как черная тень мелькнула в коридоре, ведущем в комнаты Зеноры.
«Это еще что за новости?»
Он быстро проследовал туда и застучал в двери.
- Кого там несет на ночь глядя, - голос Зеноры бы очень недовольным.
- Ты одна?
- А твое какое дело? Да как ты смеешь такое у честной женщины спрашивать?
- Зенора, мне не до шуток. В доме враги, и они убьют всех, кто здесь находится!
- Руки коротки, - пробурчала шаса, отпирая дверь. Мурмол глянул на ее гостя и понял – и впрямь коротки.
- Чего зыркаешь? Любимого супруга я во цвете лет лишилась, а брат его в постель меня не берет. Да и ты глядишь, как на мебель. А мне ведь тоже своего хочется.
- Да будет благословенно желание твоего лона, Зенора! Теперь-то мы с Басмачами точно управимся.
- Это с какой радости я с кем-то должен управляться? - ехидно поинтересовался длинный нав. – Я, знаешь ли, люд, за другим сюда пришел.
- С такой, что здесь хотят убить подданного Темного Двора и честного налогоплательщика.
Возразить на это темному было нечего. Мурмол быстро рассказал ему все и попросил.
- Ты морок звуковой наведи, чтоб лишнего шума не было. Кувшины-то бить придется – как еще оттуда разбойников выколупывать?
- Ну, зачем же добро портить? Ты говорил, есть кувшины с маслом? Вскипяти масло из одного, и разлей в два поменьше.
Не понял Мурмол, зачем это, но сделал, как нав велел.
- Теперь бери кувшин, оружие, которым лучше всего владеешь, и пошли.
Бесшумно приблизились они к Красным Шапкам, и нав плеснул немного раскаленного масла на тряпицу, которой прикрыто было горлышко кувшина. Оттуда тут же выскочила голова с разинутым ртом, но вопля люд не слышал – морок действовал исправно. Орала голова недолго – навский нож, вонзившийся в глаз, быстро заставил ее замолчать навеки.
Мурмол стал делать так же, встречая каждую высунувшуюся из кувшина голову богатырским ударом булавы, и вскоре со всеми Басмачами было покончено.
- У тебя сколько? – спросил нав, вытирая нож.
- Шестнадцать.
- И у меня двадцать один. Ты знаешь, сколько их было?
- Тридцать восемь и главарь, притворившийся купцом.
- Значит, двое в доме. Быстрей туда – может, они уже ищут хозяина!
Нав ошибался. Сластолюбивый Абрек не смог отказать себе перед нападением в маленьком удовольствии и тайком притащил Урюка в комнату, отведенную ему для ночлега. И как раз усердно наяривал его, когда воины осторожно заглянули в дверь.
- Надеюсь, теперь без меня управишься? - тихонько шепнул темный. – А то женщина заждалась, нехорошо.
И исчез.
«Верная булава на славу мне послужила, - подумал Мурмол, - настал черед сабельки».
Подскочил он к Басмачам и одним могучим ударом снес обе разбойничьих головы. Покатились они по полу, а тела так и остались на лежанке соединенными непотребно.
И с той поры и навсегда осталось у Красных Шапок только три клана, ибо Басмачи из-за традиции, что им навязал Абрек, потомства не оставили.
Тут и хозяин прибежал на шум.
- Ай-вэй! – запричитал он. – В честном доме Алия Хамзи гостя его убили прямо в постели! – Ай-вэй, некошерно-то как!
Мурмол отвел его во двор, к кувшинам, и показал красные банданы и ятаганы разбойников. И понял Алий, за что он должен благодарить своего телохранителя. Нава-то он не видел – тот уж вовсю Зенору ублажал.
- Отныне весь я твой со всеми потрохами, Мурмол-богатырь! – воскликнул он. – Тебе я обязан жизнью своей и всем, что имею!
- Весь мой, говоришь, Алий? И всё своё мне отдашь, что ни попрошу?
- Проси что хочешь, Мурмол!
Богатырь наклонился к самому уху шаса и тихонько попросил того, что сильнее всего желал.
- Что ж ты молчишь, Алий – или совсем не по нраву? Жены у тебя нет, с женою своего брата ты не спал – вот я и подумал…
- Молчу я потому, что стыдно мне признаться – давно я о тебе мечтал, но боялся о том сказать. Не встречал я до сих пор мужа, чтобы любовь во мне пробудил, а у тебя, Мурмолка, мужской корень уж больно ядреный.
- Не бойся, Алий, - обнял его богатырь, - я тебя исподволь, осторожно буду приучать. И масла у нас еще вон целый кувшин остался.
Слэш. Рейтинг - PG-13.
Полагаю, судьба разбойников из оригинала всем известна и в лишних ворнингах не нуждается
Алий Хамзи и 40 разбойниковЖили однажды в Тайном Городе два брата из рода Хамзи: богатый купец Касим и бедный ремесленник-гончар Алий. Однажды совсем плохо дела пошли у Алия: даже горшки расписывать стало нечем, потому что не было денег купить краски. И пошел он в холмы в окрестностях Тайного Города, надеясь отыскать охры и киновари.
Не нашел ничего Алий и, опечаленный, собирался возвращаться в своё бедное жилище, ибо солнце уже клонилось к горизонту. Вдруг заметил он, как идет по едва заметной тропинке между холмами вереница низкорослых фигур с мешками за спиной и в красных банданах. У пояса каждой фигуры зловеще поблескивали остро заточенные ятаганы, и мирный шас, испугавшись, спрятался в кустах и стал ждать, когда вереница пройдет мимо.
Они еще продолжали идти, а передний, остановившись перед самой обыкновенной скалой, громким голосом произнес: «Сезам, откройся!»
«Ох ты, - любопытный, как все шасы, Алий осторожно высунул нос из кустов. – Пещера, сокрытая заклинанием!»
Фигуры втягивались в проем, и вот уже исчезла последняя, сороковая. Камень встал на свое место, и перед глазами снова предстала часть скалы.
«Интересно, они до утра останутся там или выйдут снова?»
Словно отвечая на вопрос шаса, малорослые фигуры появились опять. Они были с пустыми руками и двигались в обратную сторону. Когда они скрылись вдали, Алий выскочил из кустов и побежал к скале, мучимый любопытством – что же могут скрывать в пещере Красные Шапки?
- Сезам, откройся!
Оказалось, что для активизации заклинания произнесенных слов как раз достаточно. Ведь всем известно, что сильных магов среди дикарей не бывает.
Обследовав пещеру, пораженный гончар увидел целые груды золота и драгоценных камней.
«Спящий, где это видано, чтобы у Красных Шапок такие сокровища водились?»
Тут Алий вспомнил рассказы о клане Басмачей – четвертом, самом хитром и жестоком клане в дикарской семейке, который давно покинул Южный Форт, не желая делиться добычей с остальными тремя.
«Так вот они где, значит, хранят своё добро. А раз всё оно награбленное, то не будет дурным поступком кое-что из этого взять для себя».
И решив так, шас быстро нагреб полный мешок золотых монет и, кряхтя, направился к выходу.
«Не приведи Спящий, заклинание работает только в одну сторону».
Но и в этот раз Алию повезло. Изойдя на семь потов, дотащил он до своей избушки тяжелый мешок и при свете лучины разобрал, что монеты неведомо какой человской страны хождения в Тайном Городе не имеют, а значит, примут их у него разве что на вес.
«Пуда полтора я на своем горбу точно припер, но надо бы узнать точнее».
Небольшие весы в доме у шаса были, и поутру он отправился к старшему брату и попросил мерку у его жены Зеноры. Та тоже была любопытной, и мерку-то дала, а дно у нее вымазала клеем.
Алий перемерил все монеты в своем мешке, взвесил одну мерку и узнал, что вынес он из пещеры разбойников ни много ни мало – два пуда и три золотника.
«Как это я не надорвался…»
Зенора внимательно осмотрела возвращенную мерку и обнаружила монетку, прилипшую к дну. Дождавшись мужа из Денежной Башни, она, не дав ему снять уличную обувь, затараторила, потрясая находкой.
- Вот ты, Касим, тяжким трудом зарабатываешь жалкие двести процентов прибыли, а брат твой бедняком притворяется, а сам золотые монеты меряет, как овес или чечевицу!
Нанял Касим наемников и повелел следить за младшим братом и днем, и ночью. И весь исходил любопытством и жадностью, слушая их рассказы о том, как Алий выстроил просторный каменный дом и новую мастерскую, нанял люда-охранника, помогает малоимущим и безнадежным должникам, да что там – человским нищим милостыню подает, от века для шаса дело невиданное!
«Где справедливость в мире? – скрежетал зубами старший брат. – Разве ж так богатством распоряжаются?»
Тут пришел в его дом наемник и доложил, что взял Алий большой мешок и куда-то поехал. Касим отпустил чела, взял самую резвую лошадь и перехватил брата на окраине Тайного Города. Всё выследил: и путь к пещере разбойников, и заклинание отпирающее дверь, - и как только отправила Алий с полным мешком обратно, подскочил к скале и выкрикнул: «Сезам, откройся!»
Три мешка нагреб жадный Касим отборными драгоценностями – лошадь-де увезет. Потащился к выходу, мечтая, как станет с такими сокровищами первым в Торговой Гильдии и, лишь уткнувшись в стену, сообразил, что забыл заклинание. Но он еще помнил, что речь в нем шла о каком-то растении. Перебрал все известные – тщетно.
- Золотой Корень, откройся!
«Наконец-то!»
Но тут же понял купец, что лучше бы дверь не открывалась, ибо открыл ее не он изнутри, а разбойники – снаружи.
- Вот он, ворюга! – закричал главарь с татуировкой фюрера. – Бей, ребята!
- Это не я! – в панике заверещал Касим. – Это брат мой, Алий, украл ваше золото и, страшно подумать, бедным его раздает!
- Значит, вместо одного вора убьем двоих, – отрезал фюрер и занес ятаган, но тут влез один из уйбуев.
- Слышь, Абрек, может, погодим шаса убивать, в натуре? Гля, какая у него задница широкая и мягкая!
- Дело говорит Чурек! – загомонили Басмачи. – Сначала по кругу пустим, а потом уж убьем.
Придя в ужас от того, что ему грозит, изо всех сил рванул несчастный Касим в ближайший боковой ход и мчался, не разбирая дороги, пока не сорвался в ущелье. Там и умер, голову о камни разбив, зато избегнув еще горшей участи.
Раз уж потеха сорвалась, нагнул Абрек своего уйбуя, а потом, удовлетворенно сопя, вышел к остальным и сказал:
- Кто берется второго вора выследить?
- Я, - пропищал Чурек в надежде хоть ненадолго уберечь свою задницу от фюрерского пыла.
- Заметано. Найдешь вора – не только самым любимым, но и самым богатым моим уйбуем будешь, в натуре.
Поутру, притворившись заезжим челом, явился Чурек на шасский рынок с лошадью Касима и стал спрашивать, кто ее хозяин.
- Нашел я лошадь эту в лесу, а хозяин, верно, с нее свалился, и загрызли его волки.
Опознали купцы тавро Касима, и указали уйбую дорогу к дому Алия, чтобы того о смерти брата известил. Повторил Чурек тот же рассказ, а потом, уходя, поставил углем крестик на воротах дома, чтобы легко было шайке вора найти.
Печальный Алий отправился к Зеноре, чтобы известить ее об утрате супруга. А его охранник, Мурмол-богатырь, запирая ворота, углядел крестик и задумался. И, на всякий случай, прошелся по улице и оставил такие же отметины на всех воротах.
Не только силен был Мурмол, но и умом не обделен. Вот только в Зеленом Доме не ко двору пришелся, потому как вместо красивых девиц на любовном ложе к статным юношам входить предпочитал. За то и из дружины попросили, несмотря на ратную сноровку – после того, как отец одного из парней учинил скандал.
Вечером Басмачи под предводительством Абрека явились в Город, и Чурек указал им на нужную улицу.
- Ищите, - говорит, - дом с черным крестом на воротах.
Прошлись Красные Шапки по всей улице – все до единого ворота с крестами. Разъяренный Абрек выхватил ятаган и снес уйбую голову с плеч. А по возвращении заявил своим разбойникам:
- Придется, мля, самому за дело браться, потому что вы все еще глупее Чурека. Урюк – ко мне, остальные – стеречь пещеру!
- А можно, не я? – несмело пискнул Урюк.
- Уйбуем быть хочешь? Значит, ты.
Явившись в Тайный Город, Абрек быстро пронюхал о странном шасе, что помогает бедным и подает нищим, и жену своего покойного брата в дом взял, не потребовав наследство на себя переписать. Фюрер вызнал, где дом Алия, хорошо запомнил и вернулся к своим Басмачам.
- Убьем вора, и больше никто не будет знать, где мы храним сокровища!
- Да как же, фюрер? – только Урюк осмелился возразить. – Еще донесут о нас навам – не сносить нам голов.
- Я все придумал, в натуре, трусливые потомки шакала и гиены! Мы придем так, что о нас и знать не будет никто.
Абрек велел принести сорок больших кувшинов и запрячь мулов. Тридцать восемь разбойников он спрятал в кувшинах, два для отвода глаз наполнил лучшим оливковым маслом, а сам переоделся на манер восточного чела в шитый золотом халат, спрятав под ним ятаган, и чалму, которая скрыла красную бандану. В таком виде он пригнал караван к дому Алия и запричитал, что он вконец истратился в пути, ни один постоялый двор не пустит в долг его и его мулов, а слава о доброте и щедрости Алий-бабы, что значит крайнюю степень почтения, вышла далеко за пределы Московии.
- Конечно, ты можешь переночевать в моем доме, караванщик, - ответил Алий. – А заплатишь, когда продашь товар. Загони мулов, Мурмол!
Богатырь поставил мулов в стойла и аккуратно расставил в ряд кувшины с маслом. И уж собрался идти запирать ворота, когда ему показалось на лезвии сабли крошечное пятнышко ржавчины. В таких случаях люд всегда сразу же приводил оружие в порядок, но не хотелось идти в дом, не закончив дела.
«От нашего гостя не убудет, если я возьму малую толику масла».
Когда он откупорил один кувшин, оттуда показалась красная бандана, и раздалось сипение:
- Начинаем, фюрер?
«Вон оно что! Не зря, ох, не зря мне караванщик этот не понравился»
- Скоро уже, - сказал Мурмол Басмачу. – Жди моей команды.
Так он обошел все кувшины и выяснил, где разбойники, а где масло. И чтоб не путаться, унес кувшины с маслом в дом, раздумывая, как же ему в одиночку одолеть почти сорок матерых головорезов, что бьются куда лучше своих соплеменников – о клане Басмачей богатырю тоже доводилось слышать.
Смотреть по сторонам при этом Мурмол тоже не забывал, и заметил, как черная тень мелькнула в коридоре, ведущем в комнаты Зеноры.
«Это еще что за новости?»
Он быстро проследовал туда и застучал в двери.
- Кого там несет на ночь глядя, - голос Зеноры бы очень недовольным.
- Ты одна?
- А твое какое дело? Да как ты смеешь такое у честной женщины спрашивать?
- Зенора, мне не до шуток. В доме враги, и они убьют всех, кто здесь находится!
- Руки коротки, - пробурчала шаса, отпирая дверь. Мурмол глянул на ее гостя и понял – и впрямь коротки.
- Чего зыркаешь? Любимого супруга я во цвете лет лишилась, а брат его в постель меня не берет. Да и ты глядишь, как на мебель. А мне ведь тоже своего хочется.
- Да будет благословенно желание твоего лона, Зенора! Теперь-то мы с Басмачами точно управимся.
- Это с какой радости я с кем-то должен управляться? - ехидно поинтересовался длинный нав. – Я, знаешь ли, люд, за другим сюда пришел.
- С такой, что здесь хотят убить подданного Темного Двора и честного налогоплательщика.
Возразить на это темному было нечего. Мурмол быстро рассказал ему все и попросил.
- Ты морок звуковой наведи, чтоб лишнего шума не было. Кувшины-то бить придется – как еще оттуда разбойников выколупывать?
- Ну, зачем же добро портить? Ты говорил, есть кувшины с маслом? Вскипяти масло из одного, и разлей в два поменьше.
Не понял Мурмол, зачем это, но сделал, как нав велел.
- Теперь бери кувшин, оружие, которым лучше всего владеешь, и пошли.
Бесшумно приблизились они к Красным Шапкам, и нав плеснул немного раскаленного масла на тряпицу, которой прикрыто было горлышко кувшина. Оттуда тут же выскочила голова с разинутым ртом, но вопля люд не слышал – морок действовал исправно. Орала голова недолго – навский нож, вонзившийся в глаз, быстро заставил ее замолчать навеки.
Мурмол стал делать так же, встречая каждую высунувшуюся из кувшина голову богатырским ударом булавы, и вскоре со всеми Басмачами было покончено.
- У тебя сколько? – спросил нав, вытирая нож.
- Шестнадцать.
- И у меня двадцать один. Ты знаешь, сколько их было?
- Тридцать восемь и главарь, притворившийся купцом.
- Значит, двое в доме. Быстрей туда – может, они уже ищут хозяина!
Нав ошибался. Сластолюбивый Абрек не смог отказать себе перед нападением в маленьком удовольствии и тайком притащил Урюка в комнату, отведенную ему для ночлега. И как раз усердно наяривал его, когда воины осторожно заглянули в дверь.
- Надеюсь, теперь без меня управишься? - тихонько шепнул темный. – А то женщина заждалась, нехорошо.
И исчез.
«Верная булава на славу мне послужила, - подумал Мурмол, - настал черед сабельки».
Подскочил он к Басмачам и одним могучим ударом снес обе разбойничьих головы. Покатились они по полу, а тела так и остались на лежанке соединенными непотребно.
И с той поры и навсегда осталось у Красных Шапок только три клана, ибо Басмачи из-за традиции, что им навязал Абрек, потомства не оставили.
Тут и хозяин прибежал на шум.
- Ай-вэй! – запричитал он. – В честном доме Алия Хамзи гостя его убили прямо в постели! – Ай-вэй, некошерно-то как!
Мурмол отвел его во двор, к кувшинам, и показал красные банданы и ятаганы разбойников. И понял Алий, за что он должен благодарить своего телохранителя. Нава-то он не видел – тот уж вовсю Зенору ублажал.
- Отныне весь я твой со всеми потрохами, Мурмол-богатырь! – воскликнул он. – Тебе я обязан жизнью своей и всем, что имею!
- Весь мой, говоришь, Алий? И всё своё мне отдашь, что ни попрошу?
- Проси что хочешь, Мурмол!
Богатырь наклонился к самому уху шаса и тихонько попросил того, что сильнее всего желал.
- Что ж ты молчишь, Алий – или совсем не по нраву? Жены у тебя нет, с женою своего брата ты не спал – вот я и подумал…
- Молчу я потому, что стыдно мне признаться – давно я о тебе мечтал, но боялся о том сказать. Не встречал я до сих пор мужа, чтобы любовь во мне пробудил, а у тебя, Мурмолка, мужской корень уж больно ядреный.
- Не бойся, Алий, - обнял его богатырь, - я тебя исподволь, осторожно буду приучать. И масла у нас еще вон целый кувшин остался.
-
-
26.02.2011 в 22:57-
-
26.02.2011 в 23:16-
-
27.02.2011 в 00:33-
-
27.02.2011 в 00:39-
-
27.02.2011 в 01:06(А котики у вас какие хорошие. Все Ваши?)
-
-
27.02.2011 в 05:30Есть, конечно) художник с аффтаром, к примеру. Но не могу же я приставать...))
Как раз с моим котом у меня аватарку сделать и не вышло(
-
-
27.02.2011 в 13:43Котик не расположен фотографироваться? )
-
-
27.02.2011 в 13:54Фотографий-то котика предостаточно. У меня не получилось уменьшить вырезанную котоморду < 20 кб. ((
-
-
27.02.2011 в 14:04-
-
27.02.2011 в 14:17-
-
27.02.2011 в 14:20-
-
27.02.2011 в 14:28вот он
-
-
27.02.2011 в 14:57-
-
27.02.2011 в 14:58-
-
27.02.2011 в 15:04А вот Вам аватар возможный:
-
-
27.02.2011 в 16:11Большое спасибо! *побежала пытаться употребить*)
-
-
27.02.2011 в 16:18-
-
27.02.2011 в 16:20-
-
27.02.2011 в 16:27-
-
27.02.2011 в 16:38